Вот Москва, вот град-столица,

Прибыл я сюда напиться;

Вот столица, град-Москва,

Жизнь - малина, жизнь - халва!

Жизнь - халва и жизнь - малина,

Тут в столовых - не конина!

В ресторанах - шашлыки ,

Не засохнешь от тоски,

На душе не будет пусто,

А пустая голова -

Легче спирт пойдет туда;

Разлюбезный алкоголь

Унесет тоску и боль;

Будет годом день казаться,

Если утром нализаться

И до ночи заливать;

Можно час-другой поспать

И с протухшей головой

Поддавать, что подают,

Словно лошадь, как верблюд,

Чтоб идти, держась за стены,

Своим ходом непременно;

Если же круты ступеньки,

Можно встать на четвереньки,

Помня: там метро, где "М",

Но не забывать совсем:

"М" есть и на туалете -

Станции не спутать эти...

Если сильно перебрал

И внутри тебя аврал,

В голове один туман,

Падает из рук стакан

И ползешь, как крокодил,

Как лунатик, как дебил,

Утром думаешь: где был?

Пил чего? И сколько пил?

И на хату как попал?..

Помнишь только, что икал...

На Луну собакой выл...

Через стены проходил...

На ветру тебя качало...

"Фанты" выпить для начала.

Можно с водкой, коньяком...

По наклонной кувырком

Покатилось колесо

И уже плевать на все:

На друзей, родных и близких,

Большей частью типов низких,

Семинары и зачеты,

На любимую работу,

И на коллектив - по-старому,

И на коллектив - по-старому,

И на Карпова с Каспаровым,

И на камни на Луне,

И на Рейгана - вдвойне:

До войны не доживу,

От водяры я помру...

Что сказать? Я здесь чужой.

Небоскребы мне - стеной,

Толпы носятся стадами,

Но пока хрустит в кармане,

Сердце бьется, ноги ходят,

Я в Москве - всегда на взводе!

Я Москву благословляю

И подохнуть здесь желаю

В ночь, когда взлетит салют,

Пока часы двенадцать бьют,

Весь косой, с пустым карманом

И надтреснутым стаканом

И селедкой за щекой

Вечный обрести покой,

Песнь сию исполнив вслух...

В здоровом теле - здоровый дух!

1984

Я наливаю водяры стакан,

Толстый грязный стакан,

Уже пятый стакан;

Кажется мне, я немножечко пьян,

Как скотина, я пьян,

Хорошо мне, я пьян!

Пью, пью, пью, в полдень пью,

Пью, пью, пью, в полночь пью,

Пью, пью лишь тебя!

Сколько жить осталось мне - не знаю;

Знаю, буду квасить до тех пор, пока помру!

Жизнь - это грязь и весь мир - это дрянь,

Так устроим же пьянь, сумасшедшую пьянь!

Будем гудеть и кутить до утра,

Черт нам не брат, Смерть - родная сестра!

Пью, пью, пью, в полдень пью,

Пью, пью, пью, в полночь пью,

Пью, пью лишь тебя!

Сколько жить осталось мне - не знаю,

Думаю, подохну раньше ядерной войны...

Что же ты медлишь? Скорей наливай,

Наливай, наливай, наливай!

Что ж ты, урод, перелил через край?!

Рукавом подтирай, пиджаком подтирай!

Пью, пью, пью, в полдень пью,

Пью, пью, пью, в полночь пью,

Пью, пью лишь тебя!

1984

******

Вновь о том, как день уходит с Земли,

В час вечерний спой мне,

Спой о том, как нынче квасили мы,

Как торчали, вспомни;

От мента мы удирали вдвоем,

Лезли чрез ограду...

Лишь о том, что все пропьем,

Вспоминать не надо...

Все пропьем - и печаль, и радость,

Все пропьем - так устроен свет,

Пьем ее, и конца ей нет...

Спой о том, как в десять тонн самосвал

Чуть нас не разрушил;

Спой о том, как я под дубом блевал,

Пополам согнувшись;

Спой о том, как ты упал в водоем

И ругался матом -

Лишь о том, что все пропьем,

Вспоминать не надо...

Все пропьем - и печаль, и радость,

Все пропьем - так устроен свет,

Все пропьем, пьем такую гадость,

Пьем ее, и конца ей нет...

Вновь о том, как день уходит с Земли,

Ты негромко спой мне...

Этот день мы тыщу раз повторим

И не однажды вспомним!

Спой о том, что до тех лет доживем,

Когда грянет атом...

Лишь о том, что все пропьем,

Вспоминать не надо...

Все пропьем - и печаль, и радость,

Все пропьем - так устроен свет,

Все пропьем, пьем такую гадость,

Пьем ее, и конца ей нет...

1984

И шел я, бормотухой очарованный,

Шатаясь, проклиная все на свете...

Я нынче допустил пропорции не те:

И очутился в этой темноте,

В упор не помню, как сюда попал...

Искал я Невский, пес меня возьми,

Забыл, что нахожусь я в пр¢ оклятой Перми,

Так далеко идти, и ни души кругом,

Лишь сине-мертвый свет прожекторов...

"Вот пьянь", - кляну себя, - "Пора в дурдом..."

Упасть и вечным сном уснуть готов…

Наметил я фонарь в расплывчатой дали,

Чтоб доползти хотя бы до него...

И мысль всплыла: "Вот черти занесли..."

И больше не явилось ничего.

Добрел до фонаря. Наметил цель опять;

Иду на свет, чтоб не скучать, пока

Я громко вслух поэму стал читать,

А после - ну блатную песнь орать

О том, что наша жизнь - позор и грязь...

Поднялся кое-как, за дерево держась...

Ударился башкой, но не беда -

Вторая мысль всплыла, как в омуте мертвец:

"Те черти, что ханыгу занесли сюда,

И вынесут отсюда, наконец!"

Там Город теплится. Ликующий народ

Блюет, танцует, спит и видит сны,

И каждый гражданин Страны живет

В преддверии, блин, ядерной войны...

От этой мысли я повеселел:

Погибели всеобщей буду рад!

И что-то диким голосом запел,

Еще не вечер! Скоро шесть утра!

Устали ноги, но светло дышать -

И через пять часов, когда придет пора,

Напьюсь! Пойду в Перми Калининский искать!

1984

Ночь прошла. Бутылка на столе.

Муха задремала на стекле.

Город не продрал еще глаза.

Пить коньяк в сортире -

И широко занюхать рукавом,

Закушать придорожным лопухом -

И станет вся Страна в одно мгновенье

Веселый славный Сумасшедший Дом!

Закружатся в восторге города

И Солнца путеводная звезда ...

В грязи коленки? На ушах солома?

Случаются накладки иногда...

И все невзгоды прочь наверняка

Уносит искрометная Река...

И - вилы для худого кошелька!

1992

******